Поучение в неделю 21-ю по Пятидесятнице (3)

Судьбы Слова Божия, падающего на неодинаковую почву сердца человеческого.

В нынешнем евангельском чтении Св. Церковь к нашему назиданию предложила нам притчу Христа Спасителя о сеятеле. В этой притче Христос Спаситель изображает тайны царствия Божия и в частности тайну нашего возрастания в жизни духовной. Вот содержание притчи.

Вышел сеятель сеять семя свое, и когда он сеял, иное упало при дороге и было затоптано, и птицы небесные поклевали его. А иное упало на камень и взошед засохло, потому что не и мело влаги. А другое упало между терниями и выросло, но тернии заглушили его.А иное упало на добрую землю и взошед , принесло плод сторичный.

Эту притчу изъясняет сам Господь в том смысле, что она изображает судьбы на земле слова Божия, падающего на неодинаковую почву сердца человеческого. Слово Божие – это слова истины,  правды, святости, добра и любви. Их обильно сеял Господь Бог среди рода человеческого, сначала через пророков , а потом через возлюбленного Сына Своего Спасителя нашего Иисуса Христа (Евр. 1,1-2). Он принял на себя человеческую плоть, жил с человеками на земле три с половиной года, ходил из города в город, из селения в селение, сея семена Божественной истины и правды, вечного добра и любви, призывая всех к миролюбию, братолюбию, к благочестию и святости. После вознесения Христа на небо его святые апостолы прошли с семенами слова Божия по всей вселенной.; а после них вот уже почти в продолжении двух тысяч лет сеется это Божественное семя пастырями и учителями Церкви. Но как было до пришетствия  в мир Христа Спасителя и как было при Нем Самом, так и теперь не во всех людях Божественное семя приносит должный плод. Большею частию оно остается бесплодным и только меньшая часть его оправдывает труды сеятелей. И это зависит не от качества семени  и не от качества сеятелей, а от качества и свойства душ и сердец, воспринимающих Божественное учение.

Эти души и сердца человеческие иногда бывают  подобны утоптанной дороге, на которой невозможны никакие всходы. Таковы души и сердца людей равнодушных к вопросам вечной жизни, безучастных к своему спасению и потому невнимательных к слову Божию, слушающих его  рассеянно, относящихся к нему легкомысленно. Для таких людей все в мире интересно кроме предметов мира духовного. Всякое человеческое слово, хотя бы это ыло иногда  пустословие, сквернословие и  смехотворство (Еф. 5, 4) интереснее и занимательнее для них слова Божия. Их душа – торная дорога для всякого рода новых впечатлений из окружающей природы, из книжного, газетного рынка, с театральных подмостков, от клубных завсегдатаев и т.п. На поверхности сердец  таких людей слово  Божие даже и не дает никаких всходов: его похищает у них диавол.

Иногда души человеческие подобны бывают каменистой почве, слегка только прикрытой землей, на которой семена хотя и прорастают, но, не имея простора для корней, засыхают. Таковы души и сердца, в глубине которых под доброю поверхностью таятся окаменевшие похоти, давние греховные привычки, закоренелые страсти. Божественные семена истины и правды, добра и любви, падая на эти  сердца, охотно воспринимаются ими, скоро дают ростки благих порывов и намерений, но татчас же встречают там ту или другую упорную страсть – похоть плоти, похоть очей или гордость житейскую, и при первом движении похоти, при первом порыве страсти все эти благие порывы, добрые намерения засыхают в душе, остаются в ней бесплодными.

Иногда сердце человеческое бывает подобно плохо обработанной земле, изобилующей корнями всяких сорных трав или плевел, которые быстро вырастают и заглушают всякое доброе семя. Таково сердце людей чрезмерно преданным печалям и житейским заботам об удобствах жизни, материальном благополучии,  или же о постоянных развлечениях и удовольствиях  Мы, как состоящие из плоти и крови, конечно не можем обойтись  без забот о  житейстких нуждах, о материальных средствах к  жизни. По своему несовершенству духовному мы подобно детям, нуждающимся в играх и забавах, нуждаемся также в развлечениях и удовольствиях.. Но всему свое время, своя мера. Господь сказал: шесть дней  делай, день же седьмой Господу твоему. Между тем печаль и заботы житейские отвлекают нас от забот о своей душе не только в дни будние, но и в праздничные, которые мы должны посвящать на служение Господу, на слышание и чтение слова Божия. И многие потому или совсем не приходят в храм к установленному богослужению , или приходят к половине богослужения, или в конце его. Многие хотя и приходят в храм, но стоят в нем с теми же думами о житейских нуждах, с теми же заботами об обеспечении своего материального положения, с теми же попечениями о том, что они будут сегодня есть, пить, во что одеваться. Что же касается развлечений и удовольствий, то они теперь умножились настолько, что ими обычно заполняется весь досуг от житейских трудов и занятий, некоторые же заполняют ими и весь Господень день. Навстречу печальной склонности к развлечениям, предложение последних растет и умножается, как у древних язычников, целию жизни которых было: «хлеба и зрелищ». Вот все эти плевелы и терния дум и забот о житейских делах и развлечениях заглушают в душе всходы слова Божия, всходы Божественной истины, правды, добра и христианской любви.

Наконец, иные души и сердца человеческие Христос уподобляет доброй, хорошо возделанной почве, которая произращает сторичный плод. Это у тех людей, которые охотно и с глубоким вниманием слушают слово Божие, хранят его в добром, чистом сердце (Лук.,8, 15), стараются сообразовать с ним  свою жизнь, полагают в соблюдении его свое вечное спасение. Плоды же воспринятого  слова Божия это познание Бога, истинное покаяние, праведность  святость, мир, блаженство, все то, что по словам апостола, только истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала (Фил. 4, 7-8), и что есть верх желаний и стремлений богоподобного человеческого духа. И таковой плод слова Божия в добрых и чистых сердцах произрастает сторицею.

Отсюда  мы видим, какое важное значение имеет слово Божие. По собственному свидетельству о себе  оно есть свет и истина, освещающие пути жизни человека светом истинного  боговедения и познания святой и благой воли Божией и указующий верный путь из тьмы заблуждений и пороков к   источнику всякой истины и добра (2 Пет. 1,19; Ефес 1, 13). Оно есть хлеб для души человека, поддерживающий в ней жизнь духовную ( Мф 4,11) Оно есть сила Божия ко спасению всякому верующему (Рим 1, 16), есть залог для нас вечной жизни и вечного  блаженства, уготованного Господом Богом для любящих Его и исполняющих святое слово Его (Иоан. 8, 51).

Имея в виду такое важное значение слова Божия, видя его чрезвычайные плоды на доброй почве чистого сердца, будем стараться прежде всего со всем вниманием читать и слушать слово Божие ,  воспринимать в самую глубину своего существа, направлять по нему свою внутреннюю жизнь и внешнюю деятельность. Не будем  допускать той рассеянности мыслей, того заблуждения помыслов, которые делают душу нашу подобно утоптанной бесчисленными прохожими  почве. Если в глубине души нашей слово Божие встретит камни той или иной страсти, или застарелых духовных привычек, постараемся сокрушить эти камни возбуждением в себе страха Божия и ожидания будущего страшного суда и  воздаяния, умягчим каменную почву сердца нашего слезами покаяния. Слушая слово Божие,  оставим все житейские попечения, иначе они, как плевелы заглушат в нас добрые ростки слова Божия. Будем всегда помнить заповедь Божию, шесть дней делай, день же седьмый Господу  Богу твоему. Дни праздничные будем потому употреблять на ничем не развлекаемое служение Богу, приходя в храм Божий для молитвы и слушания слова Божия не в середине установленного Богослужения и не в конце его, а к самому началу. С большею осторожностью будем пользоваться в эти дни удовольствиями и развлечениями, предпочитая им тихие и мирные радости семейные и дружеского общения, не упуская  из виду предметов спасения и вечной жизни.  Тогда душа наша будет в состоянии воспринимать семя слова Божия и, храня его в чистом добром сердце, приносить сторичный плод для жизни вечной и вечного  блаженства.

Аминь

Протоиерей Михаил Ивановский, Рождественский храм Зачатьевского монастыря в Москве. Рукописи 1930-1942 гг.