Необходимость постоянства в молитве.
Братья, христиане! В ныне читанном евангельском повествовании о жене ханансянке, вымолившей у Господа материнскими слезами исцеление дочери, мы видим высокий пример постоянства в молитве к Отцу небесному.
Господь и слушать ее сначала не хотел, как язычницу , и на ее вопли не обращал внимания. « Несть добро отяти хлеба чадом и поврещи псом» (Мф.15,26) – так ответил Господь сначала, когда просила женщина – язычница; смысл этих слов Спасителя был тот, что как псам не дают той же самой пищи, какую дают детям, так благодать и милость Господня не может почивать на людях недостойных и язычниках наравне с людьми верующими и достойными Но, увидев ее веру, Господь оценил жену – язычницу и просьбу язычницы исполнил: «Велия вера твоя, буди тебе, якоже хощеши» (Мф. 15,28)
Такая настойчивость в молитвенном обращении к Богу, какая была у этой жены хананеянки необходима и для каждого христианина.
Между тем надо сознаться, что современные христиане разучились молиться и многие поэтому не посещают храм. Поэтому и умалилась добродетельная жизнь христиан, и они по жизни мало чем отличаются от нехристиан. Большинство из христиан потеряло веру в силу молитвы, сделались равнодушны к тому, в чем прежде христиане черпали энергию, силу, находили сладость, утешение. Спросите людей старых религиозных, которые привыкли стоять дома на молитве по получасу и более, а в храме готовы были стоять самую длинную службу. Какая сила поддерживала их в этом подвиге? Они вам скажут: « Помолишься Богу, и как – то легче сделается на душе, поплачешь, и сердце отляжет, на душе – мир, и страсти не волнуют. Как – то добрее чувствуешь себя.» А спросите нынешних христиан, что приносит им молитва? Они скажут: « Усталость, рассеянность, душевную пустоту». Не все так скажут , а многие верующие скажут Они не привыкли молиться, им тяжело долговременное и настойчивое обращение к Богу, они не понимают вопля хананеянки. Тем хуже для них. Они теряют незаметно для самих себя самое дорогое в религии и вере – молитву, обращение ума и сердца к Богу, теряют духовную связь с Господом Богом, которая поддерживается молитвой и через то лишаются благодатной помощи для того, чтобы жить добродетельно по христиански, и течет их жизнь во грехе и суете без огня и света религиозного в душе
Теперь можно слышать часто такие речи. Чтобы молиться надо прежде всего сердце свое согреть любовию к Богу, надо иметь благоговейную настроенность, влечение к молитве, пыл усердия, энтузиазм А без этого как же молиться? Молитва без соответствующей настроенности, без усердия не представляет ли нечто совершенно бесплодное, ненужное, лишнее?
Нет . братие. Тут большая ошибка. Никак нельзя думать, что наши предки имели религиозный пыл, а мы его лишены. Но что они поддерживали в себе священный огонь стремления к Богу, влечение к Нему, желание Его – это несомненно. А мы мало обращаем внимание на это. Они впитывали религиозное чувство тем, что обращали лицо свое к Богу, обращались к нему с молитвой не только тогда, когда желали молитвы, но и тогда, когда не желали. Апатию, леность, холодность, безразличие переживали и они, но они боролись с этими чувствами, считали их греховными и умели побеждать их. Такое направление воли, хотя в нем и нет внутреннего пыла, все же остается знаком того, что жизнь человека обращена к Богу, что в таком человеке теплится желание приблизиться своей душой к Богу.
Бывают дни, когда ни одно дуновение ветра не шевельнет парусами корабля и не зарябит поверхности океана. Тогда парусные суда поневоле остаются почти без всякого движения , но по тому направлению , куда определены их передние части, вы можете определить, идут ли они вперед к намеченной цели, или удаляются назад. Точно также в житейском море христианина бывают долгие дни, когда ни одно дуновение свыше не сходит на душу его, когда нет никакого желания молиться. Но тем не менее и в это время душа христианина должна быть всегда обращена к Богу, хотя бы за тем чтобу просить себе жажды молитвы.
Было бы грехом непростительным принять за руководящее начало молитвы сердечное влечение. Молитва – наш долг. Вспомните Христа и апостолов. Они говорили: « непрестанно молитеся, просите, толцытеся, ищите». Если это наш долг , то долг существует во всякое время, а не тогда , когда есть сердечное влечение к его исполнению. Наш долг всегда молиться, хотя бы и не чувствовали влечения к молитве, точно такой же, как и долг, обязанность всегда жить добродетельно, по христиански. Если же принять молитву лишь сердечным влечением, а не обязанностью, то и всю нашу христианскую жизнь нужно отдать во власть случайных и минутных настроений.. Вся жизнь христианина делилась бы тогда на периоды подъема и упадка, рвения и охлаждения, апатии. Сегодня, например, у нас наплыв усердия и храмы полны, милостыня богата, бедные согреты нашей любовью, а завтра настал день охлаждения нашего религиозного чувства, и мы забыли евангельские заветы, не можем молиться, творить добро, стоять за правду. Но правильно ли это, можно ли с этим согласиться? Не всегда ли мы должны быть на деле христианами, а не на словах только, не всегда ли обязаны жить добродетельно, а не тогда только, когда почувствуем к этому влечение, расположение?
Итак, братие, следует молиться во всякое время: в день испытания и в минуту радости, в горе и в счастии, должно молиться с принуждением, если нет желания. Да и кто может поручиться, что наша молитва в начале холодная, безрадостная в последствии не обратится в радостное состояние души, рвущейся к небу и готовую исполнить всякую волю Божию? Ведь опыт часто подтверждает это. Сколько раз мы начинали доброе дело с неохотой даже с тайным отвращением и оканчивали его с чувством умиления душевного, мира и радости духовной. Точно также сколько раз мы становились на колени, повторяя слова молитвы, но сердце наше было жестким камнем и не давало отклика на молитву. Но вот как под ударом Моисеева жезла из этого камня вдруг забрызжет живая вода, и мы поднимаемся с колен, утешенные молитвою. Таковыми плодами сопровождается часто молитва и тогда, когда она совершается как долг, обязанность христианина.
Христиане и братья! Не оставим же без внимания отчаянный зов матери- ханансеянки, болевшей душой за свою дочь, ее настойчивость в молитвенном обращении к Господу , достойную подражания. Господь Иисус Христос, рекший нам: « Просите и дастся вам», не мог отвергнуть просьбы язычницы. Неужели Он отринет нас, Своих последователей, притекающих к Нему в час скорби, в минуту жизненных испытаний, в момент тяжелых переживаний, мятущейся души? Этого никогда не будет.
Аминь
Протоиерей Михаил Ивановский, Рождественский храм Зачатьевского монастыря в Москве. Рукописи 1930-1942 гг.